Последний полет «Жар-птицы» - Страница 45

Колов явно почувствовал себя в своей тарелке. Докладывать начальству о проделанной работе и принятых мерах он умел и любил.

Василий Федорович попросил депутатов немного подвинуться, положил на стол папку с бумагами, которую принес с собой. Достал оттуда пачку листов.

— Нашим штабом разработан план мероприятий. Вот, прошу вас ознакомиться с ним.

Он раздал листочки всем желающим, оставив у себя в руках последний.

— Как вы помните, мы уже установили знак «Остановка и стоянка запрещена» на центральной площади. Теперь мы планируем изменить маршруты патрульных машин таким образом, чтобы они проезжали по площади с периодичностью каждые полчаса. Всех замеченных на площади будут штрафовать. Если и этого будет мало, то здесь, возможно, потребуется ваша помощь, уважаемые депутаты. Можно вообще запретить проезд транспорта в ночное, а может быть, и дневное время через площадь. Сделать центр города пешеходным.

Ферапонтова поправила очки.

— И что? Вы считаете, что этих мер будет достаточно? Гонки прекратятся?

Колов убрал листочек в папку.

— На какое-то время да. А потом они, скорее всего, просто переберутся куда-нибудь подальше.

— А нельзя придумать какие-то более действенные меры?

Василий Федорович развел руками.

— Ну что тут можно сказать? Риторический вопрос.

— Хорошо, — не унималась Ферапонтова, — а вы хоть можете сказать, кто был водителем той злополучной машины, в которой сидела Леночка? Он будет наказан?

Колов, до этого чувствовавший себя уже практически совершенно свободно, снова напрягся. Диалог, который он старательно уводил в сторону от скользкой темы, связанной со смертью девочки, снова мог повернуться не в то русло. Он посмотрел на Позднева. Тот сидел, опустив вниз голову, и явно тоже не хотел поднимать эту тему. Колов вздохнул свободнее.

Водитель машины сейчас находится в реанимации, поэтому говорить о его наказании еще рано.

— А кто он? — неожиданно подал голос депутат-пилот.

Василий Федорович сделал вид, что ищет фамилию водителя в бумагах. В протоколе происшествия действительно были все данные на водителя, но Колов мог назвать их и по памяти. Ему просто снова понабилось время для того, чтобы решить, как себя вести.

— Вот, — сказал Колов, выкладывая наверх протокол. — Пыльный Александр Викторович, бывший летчик-испытатель, прописан в Жуковском.

Колов поднял голову.

— Что еще хотите узнать?

Зал возбужденно зашумел. «Неплохо летчики у нас, оказывается, живут! Это сколько же такая машина стоит?» Василий Федорович расслабился, и в этот момент голос подал Маркин:

— Он был пьян?

Василий Федорович заглянул в протокол.

— Нет, в крови алкоголя не было обнаружено.

Про сильное наркотическое опьянение и большую дозу кокаина в машине он предпочел пока не говорить.

— Скажите, Василий Федорович, а что вы можете сказать по поводу убийства Черткова?

Василий Федорович вздрогнул. Вопрос был с галерки. Голос был знакомым. «Непогода, будь он неладен. Опять влез!» Вслух же были произнесены другие слова:

— Ну, что можно по этому поводу сказать? Идет следствие, — произнес Колов, продолжая копаться в своей папке.

Тему, начатую Непогодой, неожиданно поддержала Прапорщикова.

— Василий Федорович, скажите. Правда, что по подозрению в убийстве Черткова арестованы трое руководителей известной в нашем городе научно-производственной фирмы «ЖАРР», и среди них уважаемый всеми академик Руденко?

Начальник милиции посмотрел на камеру, а потом на диктофоны, которые нацелили на него сидящие вдоль стены представители местной прессы. Среди них Колов увидел и Андрея Непогоду. Будучи следователем, он уже имел неприятный инцидент с этим журналистом. Тот написал про него неприятный фельетон, после которого его лишили тринадцатой зарплаты. В буквальном смысле ни за что лишили. Он не забыл этого.

Колов прищурился и сказал, обращаясь к депутатам:

— Мне не хотелось бы говорить на эту тему в присутствии прессы.

Он посмотрел на Прапорщикову, ища в ее лице понимание. Однако Светлана Петровна не была бы председателем городского совета, если бы не была в курсе всех тонкостей и взаимоотношений. Непогода, несмотря на то, что он возглавлял конкурирующее с ними средство массовой информации, ей нравился. Да и придирка начальника милиции была выжата из пальца. Светлана Петровна решила найти компромисс и предложила такой вариант:

— Знаете, Василий Федорович, выгонят прессу сейчас, будет не совсем этично. Мы все-таки строим демократичное государство. Что вы скажете по поводу того, что все сейчас выключат диктофоны и пообещают, что информация, полученная сейчас от вас, не будет использована до тех пор, пока не будет закончено следствие.

Колов прикусил губу. Он не мог отказаться от такого предложения, хотя и понимал, что все обещания, данные сегодня, пустой звук. Но упираться — значит обострять отношения, поэтому ему пришлось согласиться.

— Хорошо, пусть все выключат свои диктофоны.

В притихшем зале раздалось несколько щелчков.

— И камеру.

Оператор попытался возмутиться, но Прапорщикова приказала:

— Выключи камеру, пожалуйста.

Когда оператор отключил от камеры питание и красный глазок потух, Колов, наконец, сказал, обращаясь к Прапорщиковой, демонстративно не замечая никого вокруг:

— Что касается Руденко и его подельников. Простите, — Колов никак не мог подобрать нужного слова. Наконец, нашелся. — Его товарищей, то да, действительно, они были задержаны нами. До выяснения обстоятельств. Прошу заметить — не арестованы, это слишком громко сказано, а задержаны.